Архив страны «Сирия»

Карты, нарды, два дымящихся кальяна. И большой куш в придачу.

Кальян - всенародное увлечение в Сирии Всем известно, как славяне проводят вечера, выходные и праздники — бессмысленно и беспощадно. Грузины тоже не прочь выпить и пошуметь, но сумели внести осмысленность и дух соревнования в это времяпрепровождение, создав институт тамадства. Смачно распрощавшись с друзьями дома и отпировав полтора месяца в Грузии, мы приехали в Турцию. К нашему удивлению, у турок футбол оказался в большем почете, чем ислам — с волнением следя за успехами сборной Германии, турецкие болельщики пили одну кружку пива за другой.

Казалось бы, сто километров ничего не изменят. Но, преодолев турецко-сирийскую границу, мы попали не просто в другую страну, а в другой мир — исламский. Наблюдая за жизнью арабов в Сирии, а затем и в Иордании, мы все дивились, мол, как это можно по многу часов кряду неспешно беседовать, потягивая кальян и прихлебывая кофе. Как бы вторя нашему недоумению, знакомая москвичка, прожившая много лет в Сирии, заканчивая рассказ о какой-то местной вечеринке, саркастично подытожила: «В общем, умеют арабы отдыхать…»

Босра. Заглядывая в декольте истории.

Модильяни, «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен — чего зря время терять?» Было очень давно на земле золотое время, когда люди жили именно по этому принципу. Шел себе темпераментный самец, ему навстречу пышная самка — ну как тут не совокупиться? И так везде, без всякого стеснения, иерархии и уважения к старшим. В общем, всюду царила порнография. Современные историки даже слово специальное выдумали, чтобы передать промышленные масштабы явления — промискуитет.

Постепенно, соитие за соитием, у людей начинали вырабатываться привычки и предпочтения. Одним нравились мохнатые партнеры, других наоборот передергивало от волосатых спин. Люди с одинаковыми предпочтениями стали селиться поближе друг к другу, чтобы, опять-таки, зря время не терять. Так на земле появились народы. Один из них назвался набатейцами и поселился неподалеку от современного сирийского города Босра.

Горный старец или рассказ о том, как один человек весь мир в страхе держал

Крепость в Пальмире Представьте себе долину, со всех сторон окруженную неприступными скалами. Единственный вход в эту долину — глубокое ущелье, на дне которого бушует стремительная горная река, а на обоих склонах высятся мощные крепости. Вдалеке, на одном из утесов над шапкой облаков виднеется еще одна крепость, почти слившаяся с окружающим пейзажем. Вообразите, что вам каким-то чудом удалось миновать бдительных стражников, и взобраться на крепостную стену. Здесь, прогуливаясь, беседуют двое — статный европеец в расшитом золотом парчовом наряде и пожилой араб в скромном белом одеянии. Европеец что-то объясняет своему собеседнику, но тот вдруг жестом останавливает его, подходит к одному из стражников на башне, что-то тихо говорит — и в тот же миг часовой кидается с башни в пропасть. Араб поворачивается к ошеломленному европейцу и спокойно произносит: «Семьдесят тысяч последователей повинуются мне точно таким же образом. Это мой ответ вашему господину!» Представили?

Ну а теперь, когда вы поупражняли свой орган воображения, я начну рассказ о неприступной твердыне Аламут, ее хозяине — таинственном «Горном старце» и его беззаветно преданных воинах. А орган воображения не расслабляйте, потому как в этом рассказе не будет картинок. Но ведь и вы уже не дети, правда?

Дамаск. Христианство и окрестности

Христианство наравне сопрерничает с исламом в Сирии «Говорят, проживи человек в Дамаске сто лет, все равно каждый день он увидит в нем что-нибудь новое, чего не видел прежде». Так описан Дамаск в арабской книге 13 века «Чудеса мира». Шли столетия, политическая карта мира все больше напоминала амебу — страны разрастались, делились, снова росли и снова дробились. Империи возникали и рушились, со временем пришел в упадок ислам, Сирия превратилась чуть ли не в страну третьего мира, но Дамаск, как и прежде, поражает путешественника своим разнообразием.

Не устрашился Дамаск, устоявший в сотнях войн и катаклизмов, и древних пророчеств. Даже таких грозных библейских, как «Пророчество о Дамаске» пророка Исаии:

1 Вот, Дамаск исключается из числа городов и будет грудою развалин.
2 Города Ароерские будут покинуты, останутся для стад, которые будут отдыхать там, и некому будет пугать их.
3 Не станет твердыни Ефремовой и царства Дамасского с остальною Сириею…

Дамаск. История с продолжением

Салах ад-Дин В детстве я знала о Дамаске всего две, но очень важные вещи: что отважные герои любят размахивать клинками дамасской стали, а благородные дамы предпочитают облачаться в дамасские шелка. Тогда этого казалось более чем достаточно как для города, находящегося на краю земли.

Со временем мои знания стали не намного богаче, разве что понятие края земли несколько отодвинулось и выяснилось, что дамасская сталь вовсе не обязательно происходит из Дамаска. Поэтому с этим городом у меня не было связано никаких особых ожиданий, и он просто не мог разочаровать. Даже несмотря на то, что местные герои оказались вооружены максимум кальянными трубками, а дамы облачены в черные мешки вместо ярких шелков.

Дамаск — это не просто еще один восточный город. Дамаск — это восточный город, каким его себе представляешь.

Крепость Крак де Шевалье

Крак де Шевалье, Сирия Богатство во все времена было источником власти. А торговля всегда была источником богатства на Ближнем Востоке. Поэтому тот, кто жаждал славы и процветания, должен был контролировать торговые пути. Этому несложному принципу и последовал один из сирийских эмиров почти тысячу лет назад, выстроив на крутом холме крепость, курдский гарнизон которой контролировал торговый путь из прибрежного Триполи вглубь Сирии. Но семьдесят лет спустя история сделала крутой поворот, и мусульманам стало не до торговых путей — орды первого Крестового похода вторглись на Ближний Восток.

Наступление европейцев было столь мощным и стремительным, что в 1099 году им удалось играючи овладеть стратегически важной «Курдской крепостью». Однако, чем ближе к Святой земле пробирались крестоносцы, тем более слепо они стремились к заветной цели — выбить сарацин из Иерусалима. Поэтому, нисколько не заботясь о судьбе только что покоренной твердыни, рыцари оставили ее и продолжили поход к святому городу. Такая беспечность дорого обошлась европейцам — вновь отбить замок у мусульман им удалось лишь 10 лет спустя.

Анонс путеводителя по Сирии

Пальмира А у нас новенький. Прошу любить и жаловать: путеводитель по Сирии. Как обычно в путеводителе собрана подробная (возможно, излишне) информация о пересечении границ Сирии с Иорданией и Турцией, получении сирийской визы на границе, междугороднем транспорте, проживании, деньгах — в общем, обо всем, что может понадобиться самостоятельному туристу.

Сирия нам очень понравилась, и мы надеемся, что по нашим рассказам у вас сложилось такое же впечатление об этой стране. Путеводитель по Сирии, тем более бесплатный, может оказаться полезным достаточно большому количеству людей, многие из которых пока не знают о нашем сайте. Поэтому у меня к вам снова будет просьба: если вы являетесь активным участником какого-то сообщества, членам которого данный материал может быть интересен, или просто ведете свой скромный жж — расскажите там, пожалуйста, о нашем путеводителе по Сирии. А мы за это скажем вам: «Большое спасибо!»

Кроме того, если у вас есть какие-то вопросы или дополнения, то в комментариях к этому посту самое место их озвучить.

Тартус под другим углом

Остатки финикийской крепости на острове Арвад Угол зрения — вещь для путешественника очень важная, ведь именно от него зависит, что и в каких выражениях ты будешь рассказывать по возвращении домой. Можно стоять рядом с тысячелетним храмом, а видеть только помойку, находящуюся неподалеку. А можно закрыть глаза на мусор и насладиться великолепием храма. А еще бывает так, что весь город — помойка.

Да-да, это я про Тартус. Город, которому несколько тысяч лет, оказался интересен не столько своей историей и руинами, сколько запущенными условиями, в которых сейчас эти руины даже не находятся, а просто валяются.

Но даже в такой ситуации картинку можно сделать вполне презентабельной. Камеру, в отличие от взгляда, можно сфокусировать так, что вся грязь останется за кадром. Что и продемонстрировано Декстером в предыдущем посте. Моя же цель — показать это место под другим углом зрения.

Тартус и Арвад или История о тамплиерах, за уши притянутая к рассказу о сирийской деревне

Сирия, остров Арвад Если ты богат, и об этом знают соседи, то надо заводить собаку и строить высокий забор. И по этому принципу живут не только люди, но и государства. Взять тех же китайцев с их великим забором или страны Ближнего Востока, где крепостей чуть ли не больше, чем городов. И всюду отвесные стены, глубокие рвы, подъемные мосты — колоссальные средства и усилия потрачены, лишь бы соседи сидели по домам.

На средиземноморском побережье Сирии есть город Тартус, в котором проблема крепости и недружелюбных соседей была решена с особым изяществом еще финикийцами. Наверное, прирожденным мореплавателям было неуютно на суше, а может, им просто лениво было копать ров. Так или иначе, финикийцы возвели крепость на острове Арвад в нескольких километрах от Тартуса. Но как только на тихом островке появились укрепления, он тут же оказался в эпицентре событий.

Пальмира: история одного оазиса

Центральная улица Пальмиры Со времен Герберта Уэллса фантасты усиленно эксплуатируют идею машины времени. С каждой новой книгой или фильмом ученый становится все безумнее, халат на нем все грязнее, а момент озарения все оригинальнее — например, удар головой об раковину в фильме «Назад в будущее». Да и сама машина принимает все более и более причудливые формы. Побывав в Сирии, мы можем с уверенностью заявить, что ближе всех к правде были братья Стругацкие, у которых данный механизм напоминал велотренажер.

На самом деле машина времени — это ветхий сирийский междугородний автобус. Платишь пару долларов за билет, садишься в продавленное кресло у пыльного окна и не успеваешь оглянуться, как перенесся на пару тысяч лет в прошлое. Протираешь сначала окно, потом глаза, но картинка не уходит. Там, за окном, самые знаменитые руины Ближнего Востока — Пальмира.